Лилия Амарфий: «В жизни есть немало гнусных мелочей…. Амарфий, лилия яковлевна Лилия амарфий биография личная жизнь дети

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Ли́лия Яковлевна Ама́рфий (8 ноября , Оргеев , Молдавская ССР - 28 сентября , Москва) - советская и российская актриса оперетты, солистка Московского театра оперетты , Народная артистка России (1998) .

Биография

В 1967 году Лилия Амарфий приехала в Москву поступать в театральные ВУЗы, пробовалась в Школу-студию МХАТ и ГИТИС , Институт театрального искусства им. А. В. Луначарского на музыкальный факультет. Третий тур прослушивания в обоих ВУЗах проходил в один день. Задержавшись на экзамене в ГИТИСе, Лилия опоздала в Школу-студию МХАТ . В результате стала студенткой Института театрального искусства им. А. В. Луначарского - курс народного артиста СССР Л. Н. Свердлина , педагог по вокалу - народная артистка РСФСР И. И. Масленникова .

Ушла из жизни 28 сентября 2010 года после тяжелой болезни. Похоронена в Москве на Троекуровском кладбище 1 октября 2010 (аллея № 6а, «аллея актёров»). .

8 ноября 2011 года в день рождения актрисы на сцене Московского театра оперетты состоялся вечер памяти «Лилия», в котором принял участие весь коллектив театра.

Муж - Алексей Яковлев (р.1961), сын Юрия Яковлева и Екатерины Райкиной , внук Аркадия Райкина .

Театральные работы

Фильмография

1. - Граф Люксембург - Кларетт
2. - Девичий переполох - Анфиса, дочь дворянина Глебова
3. - Приключения в замке - бенефис актрисы
4. - Автопортрет - бенефис актрисы
5. - Граф Люксембург - Анжель
6. - Автопортрет. Виктор Кривонос - участие в телебенефисе В. Кривоноса
7. - Граф Люксембург - Жюльетта
8. - Как в старом кино - бенефис актрисы

съемки в телеспектаклях, передачах «Любителям оперетты» и других концертных телевизионных программах

Награды

Напишите отзыв о статье "Амарфий, Лилия Яковлевна"

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Амарфий, Лилия Яковлевна

– Ну, конечно же хочу! – радостно воскликнула я, и не говоря куда мы пойдём, направилась к двери.
– Свитер возьми, вернёмся поздно – прохладно будет! – вдогонку крикнула бабушка.
Тут уж я дольше выдержать не могла...
– И откуда ты знаешь, куда мы идём?! – нахохлившись, как замёрзший воробей, обижено буркнула я.
Так у тебя ж всё на лице написано, – улыбнулась бабушка.
На лице у меня, конечно же, написано этого не было, но я бы многое отдала, чтобы узнать, откуда она так уверенно всегда всё знала, когда дело касалось меня?
Через несколько минут мы уже дружно топали по направлению к лесу, увлечённо болтая о самых разнообразных и невероятных историях, которых она, естественно, знала намного больше, чем я, и это была одна из причин, почему я так любила с ней гулять.
Мы были только вдвоём, и не надо было опасаться, что кто-то подслушает и кому-то может быть не понравится то, о чём мы говорим.
Бабушка очень легко принимала все мои странности, и никогда ничего не боялась; а иногда, если видела, что я полностью в чём-то «потерялась», она давала мне советы, помогавшие выбраться из той или иной нежелательной ситуации, но чаще всего просто наблюдала, как я реагирую на, уже ставшие постоянными, жизненные сложности, без конца попадавшиеся на моём «шипастом» пути. В последнее время мне стало казаться, что бабушка только и ждёт когда попадётся что-нибудь новенькое, чтобы посмотреть, повзрослела ли я хотя бы на пяту, или всё ещё «варюсь» в своём «счастливом детстве», никак не желая вылезти из коротенькой детской рубашонки. Но даже за такое её «жестокое» поведение я очень её любила и старалась пользоваться каждым удобным моментом, чтобы как можно чаще проводить с ней время вдвоём.
Лес встретил нас приветливым шелестом золотой осенней листвы. Погода была великолепная, и можно было надеяться, что моя новая знакомая по «счастливой случайности» тоже окажется там.
Я нарвала маленький букет каких-то, ещё оставшихся, скромных осенних цветов, и через несколько минут мы уже находились рядом с кладбищем, у ворот которого... на том же месте сидела та же самая миниатюрная милая старушка...
– А я уже думала вас не дождусь! – радостно поздоровалась она.
У меня буквально «челюсть отвисла» от такой неожиданности, и в тот момент я видимо выглядела довольно глупо, так как старушка, весело рассмеявшись, подошла к нам и ласково потрепала меня по щеке.
– Ну, ты иди, милая, Стелла уже заждалась тебя. А мы тут малость посидим...
Я не успела даже спросить, как же я попаду к той же самой Стелле, как всё опять куда-то исчезло, и я оказалась в уже привычном, сверкающем и переливающемся всеми цветами радуги мире буйной Стеллиной фантазии и, не успев получше осмотреться, тут же услышала восторженный голосок:
– Ой, как хорошо, что ты пришла! А я ждала, ждала!..
Девчушка вихрем подлетела ко мне и шлёпнула мне прямо на руки... маленького красного «дракончика»... Я отпрянула от неожиданности, но тут же весело рассмеялась, потому что это было самое забавное и смешное на свете существо!..
«Дракончик», если можно его так назвать, выпучил своё нежное розовое пузо и угрожающе на меня зашипел, видимо сильно надеясь таким образом меня напугать. Но, когда увидел, что пугаться тут никто не собирается, преспокойно устроился у меня на коленях и начал мирно посапывать, показывая какой он хороший и как сильно его надо любить...
Я спросила у Стелы, как его зовут, и давно ли она его создала.
– Ой, я ещё даже и не придумала, как звать! А появился он прямо сейчас! Правда он тебе нравится? – весело щебетала девчушка, и я чувствовала, что ей было приятно видеть меня снова.
– Это тебе! – вдруг сказала она. – Он будет с тобой жить.
Дракончик смешно вытянул свою шипастую мордочку, видимо решив посмотреть, нет ли у меня чего интересненького... И неожиданно лизнул меня прямо в нос! Стелла визжала от восторга и явно была очень довольна своим произведением.
– Ну, ладно, – согласилась я, – пока я здесь, он может быть со мной.
– Ты разве его не заберёшь с собой? – удивилась Стелла.
И тут я поняла, что она, видимо, совершенно не знает, что мы «разные», и что в том же самом мире уже не живём. Вероятнее всего, бабушка, чтобы её пожалеть, не рассказала девчушке всей правды, и та искренне думала, что это точно такой же мир, в котором она раньше жила, с разницей лишь в том, что теперь свой мир она ещё могла создавать сама...
Я совершенно точно знала, что не хочу быть тем, кто расскажет этой маленькой доверчивой девочке, какой по-настоящему является её сегодняшняя жизнь. Она была довольна и счастлива в этой «своей» фантастической реальности, и я мысленно себе поклялась, что ни за что и никогда не буду тем, кто разрушит этот её сказочный мир. Я только не могла понять, как же объяснила бабушка внезапное исчезновение всей её семьи и вообще всё то, в чём она сейчас жила?..
– Видишь ли, – с небольшой заминкой, улыбнувшись сказала я, – там где я живу драконы не очень-то популярны....
– Так его же никто не увидит! – весело прощебетала малышка.
У меня прямо-таки гора свалилась с плеч!.. Я ненавидела лгать или выкручиваться, и уж особенно перед таким чистым маленьким человечком, каким была Стелла. Оказалось – она прекрасно всё понимала и каким-то образом ухитрялась совмещать в себе радость творения и грусть от потери своих родных.
– А я наконец-то нашла себе здесь друга! – победоносно заявила малышка.
– Да ну?.. А ты меня с ним когда-нибудь познакомишь? – удивилась я.
Она забавно кивнула своей пушистой рыжей головкой и лукаво прищурилась.
– Хочешь прямо сейчас? – я чувствовала, что она буквально «ёрзает» на месте, не в состоянии более сдерживать своё нетерпение.
– А ты уверена, что он захочет придти? – насторожилась я.
Не потому, что я кого-то боялась или стеснялась, просто у меня не было привычки беспокоить людей без особо важного на то повода, и я не была уверена, что именно сейчас этот повод является серьёзным... Но Стелла была видимо, в этом абсолютно уверена, потому, что буквально через какую-то долю секунды рядом с нами появился человек.
Это был очень грустный рыцарь... Да, да, именно рыцарь!.. И меня очень удивило, что даже в этом, «другом» мире, где он мог «надеть» на себя любую энергетическую «одежду», он всё ещё не расставался со своим суровым рыцарским обличием, в котором он себя всё ещё, видимо, очень хорошо помнил... И я почему-то подумала, что у него должны были на это быть какие-то очень серьёзные причины, если даже через столько лет он не захотел с этим обликом расставаться.
Обычно, когда люди умирают, в первое время после своей смерти их сущности всегда выглядят именно так, как они выглядели в момент своей физической смерти. Видимо, огромнейший шок и дикий страх перед неизвестным достаточно велики, чтобы не добавлять к этому какой-либо ещё дополнительный стресс. Когда же время проходит (обычно через год), сущности старых и пожилых людей понемногу начинают выглядеть молодыми и становятся точно такими же, какими они были в лучшие годы своей юности. Ну, а безвременно умершие малыши резко «взрослеют», как бы «догоняя» свои недожитые годы, и становятся чем-то похожими на свои сущности, какими они были когда вошли в тела этих несчастных, слишком рано погибших, или от какой-то болезни безвременно умерших детей, с той лишь разницей, что некоторые из них чуть «прибавляют» в развитии, если при их коротко прожитых в физическом теле годах им достаточно повезло... И уже намного позже, каждая сущность меняется, в зависимости от того, как она дальше в «новом» мире живёт.
А живущие на ментальном уровне земли высокие сущности, в отличие от всех остальных, даже в состоянии сами себе, по собственному желанию, создавать «лицо» и «одежду», так как, прожив очень долгое время (чем выше развитие сущности, тем реже она повторно воплощается в физическое тело) и достаточно освоившись в том «другом», поначалу незнакомом им мире, они уже сами бывают в состоянии многое творить и создавать.
Почему малышка Стелла выбрала своим другом именно этого взрослого и чем-то глубоко раненого человека, для меня по сей день так и осталось неразгаданной загадкой. Но так как девчушка выглядела абсолютно довольной и счастливой таким «приобретением», то мне оставалось только полностью довериться безошибочной интуиции этой маленькой, лукавой волшебницы...

ПОСВЯЩАЕТСЯ СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ
ЛИЛИИ - ЛИЛИЧКИ - ЛИЛИАННЫ
МОЕГО ОЧАРОВАТЕЛЬНОГО ШКОЛЬНОГО ДРУГА
НАРОДНОЙ АРТИСТКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПРИМАДОННЫ И "КОРОЛЕВЫ"
МОСКОВСКОГО АКАДЕМИЧЕСКОГО ТЕАТРА ОПЕРЕТТЫ,
ОДНОЙ ИЗ САМЫХ КРАСИВЫХ ЖЕНЩИН
СОВЕТСКОГО СОЮЗА
ЛИЛИИ ЯКОВЛЕВНЕ АМАРФИЙ

…О Той, которую любил,
Теперь вздохну с печалью тяжкой
Я жизнь Твою боготворил,
И назову ее прекрасной…
Мирра Лохвицкая

ТЕ, КОГО МЫ ЛЮБИМ - ЖИВУТ...

17 марта 2013 года, Прощенное Воскресенье. 11 часов утра. Москва. Троекуровское кладбище. Аллея артистов. Пустынно, одиноко и неимоверно грустно.
Я стою с огромным букетом цветов, как стоял когда-то, давным-давно в Николаеве, на верхней площадке трапа возле борта самолета, только что прилетевшего из Москвы, в трепетном волнении ожидая, когда же появится Лиля в проеме открывшегося люка.
Я уже далеко не молодой человек. Мне уже 70. Я старик! Господи! Неужели я уже старик!? Жизнь, так по-воровски, промелькнула, проскользнула мимо меня - на цыпочках прокралась за моей спиной, на краткое мгновение вспыхнув ярким, многоцветным фейерверком юности, смелых замыслов, надежд и так рутинно-бесцветно подходит к своему логическому концу. Я уже совершенно седой или, как сказали бы у нас в Одессе: «седой насквозь». Да - " ...а у меня давно на волосах лежит не тая снег и цвет волос и цвет волос с весной не возвратится…". Увы!!!
Я стою у беломраморного памятника в виде православного креста.
Я аккуратно, бережно и даже, как-то по-особенному осторожно и нежно выбираю из принесённого букета и раскладываю цветы, которые так любила ОНА.
Перед поездкой в Москву я съездил в Молдавию, в небольшой городок Оргеев, в котором прошло наше с Лилей детство. Цель поездки в Оргеев – посещение городского кладбища, чтобы взять горсть земли с могилы Лилиного отца, привезти в Москву и, таким вот символичным образом, воссоединить отца и дочь, убрать /нивелировать/ то огромное расстояние, которое длительное время разделяло их. Вздохнув, я так же бережно рассыпаю над могилой привезенную землю.
И ещё одну ответственейшую миссию мне предстоит сейчас выполнить.
Я - моряк. Тридцать семь лет моей жизни отданы морю, работе в составе экипажей пассажирских лайнеров дальнего плавания Черноморского Морского Пароходства. И, как члену экипажа, мне довелось выполнять специальные рейсы-круизы с паломниками. Это дало мне достаточно редкую и прекрасную возможность побывать в самых "святых" и экзотических местах планеты.
В одном из таких рейсов мне посчастливилось познакомиться с широко известным среди православных верующих одесским иеросхимонахом батюшкой Ионой. Для меня до сих пор остаётся полной загадкой то, что по каким-то особым, только ему одному ведомым критериям, из всего экипажа он, почему-то выделил, именно меня. И это знакомство со временем, а мы совершили совместно двенадцать паломнических рейсов на протяжении пяти лет, я - как член экипажа, а батюшка - как приглашённый монах /здесь надо отметить, что без его присутствия не выполнялся ни один подобный рейс/ переросло, если так можно сказать в данном случае, в своеобразную дружбу Учителя и Ученика. Мы часто и подолгу беседовали, если и у него и у меня выдавались свободные минуты. Я узнал от батюшки Ионы много интересной и дотоле совершенно неизвестной и недоступной мне информации, за что я ему премного благодарен.
Когда мы разговаривали с ним в последний раз, то оба понимали, что увидимся очень нескоро - так как ему предстояла длительная поездка в Грецию для служения в русском монастыре на Афоне, а затем уход /погружение/ в глубокую схиму. На прощание батюшка подарил мне крохотный флакончик.
- Георгий, так звучит моё имя Юрий на церковно-славянском языке, - обратился ко мне отец Иона,- здесь несколько капель смеси елея и мирры из всех святых мест, которые мы посетили. И, запомни, одной такой капли достаточно, чтобы освятить всё Чёрное море. Дарю тебе и думаю, что рано или поздно этот флакончик тебе пригодится.
Прошло девятнадцать лет. Ни одна из драгоценных капель не была израсходована. И вот именно здесь и сейчас, на Троекуровском кладбище Москвы сбылось предвидение батюшки Ионы.
Я достаю из кармана заветный флакончик. Одна капля падает на Лилино надгробие, вторая - в центр захоронения.
Кроме цветов, которые так боготворила Она, я привёз еще один подарок из Южной Пальмиры. Это, лежащий в верхнем кармане куртки рядом с сердцем, аккуратно сложенный вчетверо, листок глянцевой бумаги. На нем каллиграфическая вязь строчек – стихотворение, которое написано "на одном дыхании" моим другом, известным одесским поэтом Анатолием Яни. Текст я помню наизусть, но слегка дрожащими пальцами я достаю и разворачиваю его. Прекрасные, певуче-мелодичные слова, которые я сейчас собираюсь произнести на пустынном кладбище – дань светлой памяти великой певице, актрисе, обладавшей дивным сценическим талантом и чарующим волшебством палитры божественного голоса – истинного дара Всевышнего, Примадонне Московского академического театра оперетты, народной артистке России, кавалеру многих высоких правительственных и престижных наград, Лилии Яковлевне Амарфий. Всего несколько строк, а в них – альфа и омега, вспыхнувшей, как яркое пламя факела, театральной судьбы.
Её гастроли, её голос и то диво перевоплощения, происходящее, творящееся в данный момент, когда она появлялась на сцене, приводило в экстаз и срывало оглушительные аплодисменты зрителей на всех континентах земного шара.
Лилия Амарфий
Имя - цветок белоснежный,
Фамилия - словно сон.
Она говорит нам с нежностью
(Голос - серебряный звон):

"Оперетта - не скуки ошейник,
Мне веселье даёт она в дар.
Друзья мои и волшебники -
Кальман, Штраус, Легар.
Они - как родные братья -
Шостакович, Жак Оффенбах.
Хочу их с собою брать я
В разведку на всех фронтах!"
С чем мне сравнить ланиты?
С пыльцой мотылька золотой?
Она в "Поцелуе Чаниты"
Чарует своей красотой.
Глаза у неё - софиты,
Губы - карминный коралл.
Я слышу песнь Танголиты,
Устроен в Савойе бал.

И вот она в шёлковом шарфе
Напомнила мне снегиря.
Поёт и танцует Амарфий
Как солнце, улыбку даря Всю жизнь и в стихах, и в прозе
Её лишь писал бы портрет!
О Лилия! О мафиози
Прекраснейших оперетт!
Всё это любви орбита
И наших сердец полёт.
Танцовщица Танголита
На бал маркиза зовёт. Готов перед ней преклониться,
Даря ей себя, как букет,
Она - оперетты царица,
И В НЕЙ НАШЕЙ ЖИЗНИ СВЕТ!
Всю жизнь бы стихи ей лил я,
Как пламя сердечных сил!
И Сильву играет Лиля -
Нет в мире прекрасней Сильв. Мираж мой! Марьяж! Амарфий!
Как песни её хороши!
Нет в мире прекраснее мафий,
Чем мафия этой души!

Анатолий ЯНИ

Стоит такая, по особому "звенящая", напряжённая тишина, что невольно возникает /создается/ впечатление, что все находящиеся рядом печальные атрибуты кладбища и плотно сконцентрированные вокруг меня пространство и время, внимательно прислушиваются к моим словам, пристально следят за тем, что здесь происходит.
Вложив свиток стихотворения в армейскую гильзу, я закапываю его в могильную землю у основания памятника.
На лицевой стороне памятника в белый мрамор врезаны слова:
«Лилия Амарфий
08.11.1949 – 28.09.2010»
А с обратной стороны памятника начертаны строки, пылающий смысл которых, кажется, проникает в самую глубину сердца:

«…Не надо плакать обо мне,
Душа подвластна только Богу,
Она отправилась в дорогу
по неизведанной стране.

Там царство света, царство звезд,
Там царство мировых гармоний
Так отними от глаз ладони и
улыбнись - не надо слёз.»
Я панически боялся и всячески трусливо оттягивал до последнего мгновения, это мгновение, эту своеобразную "Точку отсчёта, точку не возврата", чтобы подольше не наступало, это следующее мгновение. И вот оно наступило, это следующее мгновение, трагическому смыслу которого, я не давал, не разрешал проникнуть в глубину моего сознания, потому что именно с данной точки отсчета времени пришло бы реальное понимание того, что Лили уже действительно нет в этом нашем мире. До этой же точки, все произошедшее было за гранью моего человеческого понимания, реальной действительности. В моей памяти всплыли строчки песни одной из оперетт, где играла Лиля: "Это жизнь! Это жизнь! Ты держись! Ты держись! Ты держись!". И у меня возникло ощущение, что Лиля именно этими словами, как бы пытается поддержать, приободрить меня в этот момент. Наверно никогда, реально мыслящий человек, не сможет осознать неизбежность, неотвратимость ухода из этого мира в Небытие, в Никуда.
Лиля и Небытие – это же так несовместимо, так нелогично! Совсем недавно, ну ведь совсем недавно, вот, кажется, только что, мы сидели вместе в судовом баре белоснежного океанского лайнера "ORANGE MELODY", поглядывая в иллюминатор на величественную скалу Гибралтара и попивая ароматнейший турецкий кофе «по-восточному», наслаждались интеллектуальным светским разговором и обществом друг друга. Ведь это только что было! А вот сейчас Лили уже нет. Совсем нет! И уже не будет, не будет живой НИКОГДА. Как это можно понять? Как сам факт происшедшего может уложиться в человеческом сознание?!

Лиличка всегда была великим оптимистом. И её, воистину фантастическая энергетика, заряжала, завораживала, захватывала окружающих людей. У неё неизменно было великолепное настроение, даже несмотря на внезапно возникающие невзгоды и препятствия. Она всегда верила в себя, в свои силы, в свою творческую одаренность, в свой талант. Она всегда была лидером, центром притяжения для окружающих, генератором новых идей.
До этого, следующего мгновения, я невероятным усилием воли, заставлял себя не поднимать глаза, чтобы не встретить ЕЁ взгляд… И вот..., принуждая себя, я всё же медленно поднимаю глаза...
На меня пристально смотрят удивительно прекрасные, загадочные, задумчивые глаза. Глаза Той, которая всегда в этом мире, в этой жизни, была для меня, наверно, дороже, чем сама жизнь...
Лик луны туманной,
Выплыл из-за туч
И проник мне в сердце,
Благодатный луч.
Свет лучей волшебных,
Вспомнил я сейчас,
Что лились когда-то,
Из прекрасных глаз…
Борис Х.

Я считал и считаю, что у меня в жизни всегда были три путеводных маяка, которые покровительствовали мне, светили мне, вели меня в этой жизни. Это: Одесский портовый Воронцовский маяк, воистину фантастическая, непередаваемая словами магия красоты сияния созвездия Южный Крест (изображение которого гордо красуется на национальных флагах двух государств – Австралии и Новой Зеландии, в водах которых и в южной части Тихого океана: Французской Полинезии, Таити, Бора-Бора, Рапа-Нуи, Тонга, Кирибати, я в совокупности провел более десяти лет моей морской жизни) и… Лилины глаза.
Лилины глаза…Они, как две ясные путеводные звездочки светили мне в пути всю жизнь, помогали мне, вели меня и поддерживали в самые наитруднейшие моменты моей жизни.
Увы и Ах!!! Эти глаза светили-светили, манили-манили, вели-вели, да так и не привели меня в уютную тихую гавань, к надежному причалу. И ничего поделать тут было невозможно. Так сложилась жизнь, так случилось. Красочный и непредсказуемый калейдоскоп игры Судьбы сложил именно такую причудливую картинку наших с Лилей судеб, именно такую конфигурацию. И к моему горькому сожалению далеко не совсем такую, какую хотелось бы мне. А её Величеству Судьбе было угодно не согласиться, не посчитаться, не принять во внимание мое мнение, моё пожелание. Судьба небрежно и рассеянно отбросила их, даже не рассматривая мои "деловые предложения" в качестве запасного варианта-версии, в качестве "запасного парашюта"…
И, видит Господь Бог, как я не старался, как не извивался в танце бабочки, приколотой булавкой к картону, на котором был начертан план моей жизни, соскочить с этой булавки, повернуть ход событий в другое, нужное, желаемое мною русло, мне так и не удалось, не представилось возможным. И вот именно так, именно таким образом и никак не иначе, и именно в таком варианте, и именно в такой последовательности легли карты наших с Лилей судеб на сцену этой жизни. И сердце Лили так никогда и не распахнулось мне навстречу, не вспыхнуло ответным ярким пламенем. И ничего уж тут поделать было не возможно!
А всё же... А всё же, что то Важное, Главное, Прекрасное не случилось, не произошло в моей жизни. То Единственное и самое Главное, что бывает лишь один раз в жизни, только лишь один раз в жизни! Один раз и... навсегда!
Я когда-то, то ли услышал, то ли где-то прочитал удивительно красивую поэтическую фразу, которая запала мне в душу и запомнилась: " Вы прошуршали мимо меня, как ветка полная цветов и листьев!". Думаю, что это было сказано о нас с Лилей.
Мне довелось посетить множество портов всех континентов Земного шара, включая также подходы к границе вечных льдов и в Антарктиде, при смене зимовщиков на полярных станциях и в Северном ледовитом океане, во время северных круизов с пассажирами на норвежский Шпицберген, к бухте Святой Магдалены. Плавал в водах всех мировых океанов, три раза тонул во время кораблекрушений, горел на греческом танкере, семь раз удалось побывать в кругосветных рейсах. И, хочу признаться, я часто вспоминал о Лиле, а вернее помнил о ней всегда, где бы мне только не приходилось бывать. Да, не сложилось у нас... Но она всюду незримо была со мной, как добрый ангел-хранитель.
...Пришла так волшебно,
Ушла в никуда,
Казалось - вот Чудо!
И что навсегда,
Разбилась надежда,
Погасла мечта,
" Забудь - умоляю,
Забудь навсегда.
Забудешь?!" - " Забуду!"
Что б помнить всегда,
Казалось, что Чудо,
И что на года,
Пришла ты из детства,
Ушла в никуда...

Мне вспомнились слова, которые произнесла Лиля в одном из наших последних разговоров, обращаясь ко мне:
- Ты часто в разговоре со мной употреблял слова: влюбился, любовь, любил всю жизнь! Думаю, что эти слова можно заменить более спокойными, более демократичными словами, а именно - вниманием ко мне. Я думаю, что ты всю свою жизнь любил не ту. Очнись, проснись, вернись в эту реальность, в эту реальную жизнь! Ты всё время любил, девчонку, которой никогда не существовало, просто не было на свете, а тебе казалось, что ты любил меня! Ведь ты её, то есть меня, просто придумал. Я, ведь на самом деле, совершенно другая! Ты меня придумал, как Александр Грин придумал свою прекрасную Ассоль! А ты придумал свою Лилию Амарфий! Я тоже Лилия Амарфий, но я не та, я совершенно другая. И именно я - настоящая! Постарайся всё же понять это, ну... ну просто прошу тебя!
Я слушал тогда её печальные слова, кивал в такт головой, а у самого в памяти сами по себе возникли строчки Фёдора Тютчева. И именно эти замечательные строчки, как нельзя лучше выразили моё душевное и эмоциональное состояние в тот момент:

"...Ещё стремлюсь к тебе душой,
И в сумраке воспоминаний,
Ещё ловлю я образ твой,
Твой образ милый, незабвенный,
Со мной повсюду и всегда
Недостижимый, неизменный,
Как ночью на небе звезда..."

Ну, а теперь, я хочу остаться один на один с Лилей. Постоять рядом. Помолчать. Что-то очень нужное и важное сказать Лиличке, мысленно, про себя, а что-то произнести вслух. Попросить прощения за вольные и невольные обиды. Вдруг услышит!!! Затем медленно пройтись по пустынной аллее. сначала в одну сторону, затем в другую. Остановиться, оглянуться. Затем опять вернуться к Лиле. И ещё и ещё раз отойти и снова вернуться. И ещё и ещё раз попрощаться. И ещё - ещё раз вернуться. И снова и снова "попетлять" вокруг белоснежного надгробия. И опять молча, печально склонив голову, постоять. Ах! Как же мне, по-славянски наивно хочется, чтобы произошло чудо, реальное чудо, как ни парадоксально и противоестественно это звучит. Как бы невероятно хотелось, чтобы сверхестественным образом навсегда исчезло, сгинуло бы это кдадбище со всем его изобилием /переизбытком/ горя, /не измеримыми горестями/, морем горьких слёз! А на этом месте мгновенно появился цветущий парк, в который приходили бы гулять и радоваться жизни весёлые, беззаботные, нарядно одетые люди, которые и вообразить себе даже не смогли бы, что здесь могло было бы быть кладбище!.
И чтобы, именно здесь, отовсюду, со всех сторон звучал громкий, беззаботный, весёлый детский смех! Много, очень много детского смеха!
Очевидно нервы у меня действительно стали совсем никуда, стали предательски сдавать. Я еле сдерживал себя, от непреодолимого желания остановиться посредине аллеи и, не обращая внимания на редких посетителей, подняв голову к небу, в диком отчаянии завыть от боли, горя, безысходности, по-волчьи, по-звериному, как когда-то давным-давно выл и рыдал над безжизненным телом вытащенной из реки Лилички на городском пляже молдавского городка Оргеев.

Константин Симонов

…Похоронив Любовь, Как камень, я стою среди могил,
Я сам себя обрёк, Моля лишь об одном,
Быть памятником ей. «Не трогайте руками!»
Над свежею могилой, И посторонних надписей на мне
Сам на себя я вывел пару строк, Прошу, не делайте,
Посмертно написав их через силу. Я все-таки не камень…

И, на прощание, я сам выступлю на этот раз в роли актера-артиста.
Когда-то, целых уже, восемь лет назад, в музыкальном салоне круизного лайнера, в Средиземном море Лиля специально для меня спела песню, а сейчас я на Троекуровском кладбище Москвы специально для Лилия Яковлевны прочту известнейшее стихотворение и, на мой взгляд, шедевр любовной лирики. Это изумительные по смыслу и глубине, волшебно-красивые, паряще-певучие строчки:
…Твои глаза, как два тумана,
Как два прыжка из темноты.
Каким путем, каким обманом,
«В сердце мне» прокралась ты
“Когда проблемы окружают”
И надвигается гроза.
Со дна души моей мерцают
Твои прекрасные глаза…
Николай Заболоцкий
…И все же… И все же… А, вдруг, это все НЕ ТАК, это же так несправедливо! Так не логично, не должно же так быть, не может так быть! И ни в коем случае не должно имело место быть… Тебя, порхающей по театральной сцене в ярких лучах прожекторов представить живой так легко, что в то, что ты, так неожиданно, так стремительно ушла из этой жизни, покинула этот мир, представить просто невозможно! Невозможно, потому что этого, ну ни как, ну ни коим образом не должно было случиться!
Лилечка! Ты такая светлая! Ты такая "лучистая"! Ты такая вся светящаяся, как будто внутри твоего сердца постоянно пылает загадочный и магический факел. Ты такая красивая! Ты такая талантливая! Ты всегда была "человек-праздник"! И именно здесь, и именно сейчас, и это будет так уместно использовать мой вариант слов песни «Шахерезада», которую так неповторимо исполнял Муслим Магомаев, голос и песни которого, ты так любила:

…Ты как- будто вся из света
Вся из солнечных лучей
Прима милой оперетты,
Дивный голос, дивных дней…

Так может быть происшедшее, случившееся – это сон! Просто сон. Нелепый сон. Тяжёлый сон. Плохой сон. Сон, который обязательно должен исчезнуть, раствориться под утренними лучами восходящего солнца.
Солнца, которое обещает право только на жизнь!!!
Ах, как бы мне хотелось, положа руку на сердце, проникнуться глубиной гениальных строк Омара Хайяма:
… Не оплакивай, смертный, вчерашних потерь,
Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
Лишь минутой текущей будь счастлив теперь!...
Перевод Германа Плисецкого
Проникнуться то хочется, да, к сожалению, не получается. И, наверно, именно поэтому "жизнь стекает горькими слезами по кривому зеркалу души"…
Всю мою сознательную жизнь уже после знакомства с Лилей, меня преследовала устойчивое, навязчивое впечатление, как будто недоброе, злобное, неестественное Нечто, каким то сверхестественным путём приняло волевое решение изменить, нарушить естественный ход событий и физических процессов. И то, что произошло, я имею ввиду такой неожиданный, совершенно не предсказуемый уход из этой жизни Лилии Яковлевны, ни коим образом не должно было бы произойти. Этого не могло, просто не могло быть, потому что не имело ни малейшего права быть вообще!!! Ведь это же полный абсурд!
И лишь в тот момент, находясь на московском кладбище, я чётко понял, что не наговорился, не наслушался, не насмотрелся, не нарадовался счастью быть знакомым с Лилей, общению с ней и нашей дружбы, продолжавшуюся, практически, всю её жизнь - более полувека!
Наверно это наша общая беда и недостаток славянского характера недоступность вовремя /своевременно/ понять, какой неповторимый, изумительный человек был рядом с тобой. И это озарение и, наконец-то, чёткое понимание, к великому сожалению, приходит лишь тогда, когда этот человек покидает этот наш подлунный мир.
Думаю, что Лилию Яковлевну надо воспринимать, как ярчайшее, уникальное явление на современной театральной сцене и как певицы и как актриссы.
Находясь возле Лилиного надгробия, я как будто ещё раз прожил своё детство, свою юность, зрелые годы. Вспоминая и анализируя мною прожитую жизнь, я с полным откровением могу сказать, что самым ярким, самым светлым, самым прекрасным воспоминанием, как хрупкий полёт изящной бабочки, главным событием и главной составляющей моей жизни - было знакомство с Лилей Яковлевной Амарфий. И я искренне благодарен Судьбе за этот прекраснейший, бесценный подарок!

Игорь Ларионов

Почему нам отмерено жизни чудовищно мало?
И за что мы умеем её так легко не ценить?
. . .
Почему мы не смотрим в глаза перед тем, как проститься?
Почему мы не верим тому, кто нас преданно ждёт?
Почему не читаем стихи нашим самым любимым,
Пусть чужие стихи, но пускай со слезой на щеке?
Почему от себя убегаем собою гонимы,
Оставляя свой след неглубокий на зыбком песке?
Почему признаёмся в любви так нелепо - украдкой?
И зачем так боимся касания нежной руки?
Почему нарезаем Судьбу на прозрачные дольки,
Хоть заранее знаем - от этой Судьбы не уйти?
. . .
Мы живём вековое мгновенье... мгновенье и только,
И в мгновенье теряем себя на коротком пути!!!

Одесса-Москва-Одесса
17 марта 2013 года
Прощённое Воскресенье Юрий
В тексте моих воспоминаний использовались строчки
многих известных, замечательных стихотворений,
созвучных мне, поразивших меня, запавших в душу,
и поселившихся во мне с юности.
Некоторые из них были частично интерпретированы мной,
чтобы наиболее ярче передать мое состояние, мысли и чувства

Лилия Яковлевна, приоткройте завесу тайны, скрывающую секрет вашей красоты, молодости и жизнелюбия.

Секрет простой: надо сохранять состояние влюбленности или чтобы в тебя были влюблены. Женщина должна нравиться самой себе, комфортно сосуществовать со своим я. Никогда не держать в себе зла, потому что оно губит личность, губит здоровье, стараться забывать все плохое и думать только о хорошем. Когда женщина любима или влюблена, она всегда привлекательна и неотразима. Вообще-то я не считаю себя красивой, но какое-то обаяние, наверное, есть. И еще я стараюсь культивировать в себе ощущение женщины - это помогает.

Вы только намекните, сколько сердец нашего брата вы разбили.

Вот уж никогда не ставила цель их разбивать, хотя в свое время это и случалось. Но я думаю, что настоящая женщина не ведет счет своим победам.

Можете сказать, какие мужчины вам нравятся?

Прежде всего умные и сильные, рядом с которыми женщины чувствуют себя, как за каменной стеной.

Кого вы считаете современным женским секс-символом? Может быть, примадонна так думает о себе, хотя бы в душе?

Никогда я так о себе не думала. Конечно, актриса оперетты должна уметь давать в зал со сцены «призыв», но это должно быть в тебе самой, так как никакими ухищрениями этого не добиться. В актрисе обязательно должно быть нечто, чего не передать словами. Я прекрасно чувствую себя в своих ролях, живу в них, каждая из них - это прожитая жизнь. Поэтому мне так сложно ответить на ваш вопрос. Хотя, по моему мнению, многие сейчас стремятся создать себе имидж секс-символа.

Вы столько лет на сцене и практически не меняетесь. Как вам удается оставаться такой стройной?

Сразу скажу, что дома у меня нет никаких тренажеров. Просто уже много лет я делаю специальную гимнастику, которую разработала сама. Что касается еды, то ем практически один раз в день, причем последние двенадцать лет в моем меню отсутствует мясо. К такому режиму я уже привыкла и стараюсь его не нарушать. Пищу предпочитаю простую. Больше люблю овощные салаты, причем от самого процесса их приготовления получаю большое удовольствие. Вообще когда я не на гастролях, то очень люблю готовить и без ложной скромности могу сказать, что делаю это очень хорошо.

Вам завидуют коллеги?

Я об этом никогда не задумывалась. Зависть - очень плохое чувство. Всегда играла очень много и радовалась за своих коллег, когда им удавались их роли. А у меня зависти нет, могу только завидовать роли, которую хотелось сыграть.

Есть у вас друг или подруга, с которыми вы делитесь своими секретами?

Друзей у меня много, но ни с кем, даже с близкими людьми, своими секретами не делюсь. И вообще, прежде чем что-то сказать, стараюсь хорошо подумать.

Лилия Яковлевна, скольких мужчин вы вдохновили разделить с вами узы Гименея?

В юности мечтала, что у меня всю жизнь будет только один муж. Но так сложилось, что выходила замуж несколько раз. В этом, наверное, виновата и я сама, и мужчины, с которыми сводила судьба. С моим нынешним мужем Алексеем мы познакомились совершенно случайно. Виделись несколько раз, а потом встретились у общих знакомых - это было 1 января 1990 года. С тех пор вместе. К сожалению, общих детей у нас с ним нет, но у меня есть 25-летний сын Александр, который закончил в Америке университет.

У каждого человека в жизни есть свои грабли, на которые он постоянно наступает. А что есть в вашем характере, от чего хотелось бы избавиться?

Видите ли, мне не нравится, что я... сильный человек: так уж сложилась жизнь. Когда мне было четырнадцать лет, умер отец, что для мамы стало настоящим шоком, от которого она долго не могла оправиться. Старший брат в это время служил в армии, и мне сразу пришлось повзрослеть, стать главой семьи. После восьмого класса перешла в вечернюю школу и работала музыкальным работником сразу в двух детских садиках, так как хорошо играла на аккордеоне: пригодилась учеба в музыкальной школе. А в шестнадцать уехала из родного молдавского городка Оргея в Москву. Мечтала о карьере драматической актрисы, поэтому отправилась в Школу-студию МХАТ. Но по дороге случайно попала в ГИТИС. Здесь меня прослушали на музыкальном факультете и допустили на первый тур. Таким образом я и задержалась в ГИТИСе на пять лет. Училась у Ирины Ивановны Масленниковой - прославленной солистки Большого театра. Только благодаря ей я и стала актрисой оперетты. Первые три года в институте для меня были настоящим мучением, потому что я очень плохо говорила по-русски и не воспринимала классическую манеру пения: меня почему-то все время тянуло на джаз. Трудно мне доставался и балетный станок. Но в конце концов я разозлилась и сказала себе, что должна стать настоящей артисткой. Много работала над собой, над речью, избавлялась от своего ужасного говора, ходила в театры и музеи, читала книги. Помню, когда на уроке впервые спела романс Алябьева «Соловей», у дверей класса собрался чуть ли не весь институт. А на пятом курсе я получила приглашение в Московский театр оперетты, где и работаю вот уже больше 25 лет. Понимаете, мне всю жизнь приходится себя преодолевать и, признаться, надоело быть сильной, иногда так хочется побыть просто слабой женщиной... Возникает желание, чтобы за меня кто-то решил какой-нибудь трудный вопрос. К сожалению, люди, которые находятся рядом со мной, привыкли, что я все беру на себя.

Какое самое романтическое признание в любви было в вашей жизни?

О-о-о... Мне столько раз признавались в любви, что трудно вспомнить самое оригинальное. Признания были разные, часто непредсказуемые и неожиданные. Однажды, например, я услышала признание в любви от человека, которого до этого искренне считала просто хорошим другом. Как-то при прощании он вдруг сказал: «Я не говорил еще, что люблю тебя?». Для меня это оказалось настоящим потрясением...

Элизабет Тейлор, большой знаток по части замужества, после очередного своего брака высказала мнение, что самая большая любовь скоро умирает, если влюбленные узаконят свои отношения. Вы с ней согласны?

Я тоже не считаю, что комфорт в семье может быть только после посещения загса. С последним моим мужем, например, мы не зарегистрированы, хотя и венчались в церкви. Но меня совершенно не волнует то, что наш брак гражданский. Если нам суждено расстаться, значит, так угодно судьбе.

Что такое в вашем понимании идеальный дом?

Это тот дом, где люди понимают друг друга, слышат и чувствуют друг друга, словом, делают все для того, чтобы их близким рядом с ними было хорошо и тепло.

Вы могли бы сделать шаг навстречу понравившемуся вам мужчине?

Как ни странно, когда мне нравился мужчина, я переставала кокетничать. Вероятно, это ему как-то передавалось, и он обычно подходил ко мне сам.

Вас узнают на улице?

Меня почему-то никогда не узнавали, даже тогда, когда я годами не сходила с экрана телевизора. Вероятно, в жизни я совершенно другая, чем на сцене.

Значит, в быту популярность не помогает?

Нет, не помогает. Когда я называю себя, обычно слышу в ответ: «Оу!», и только после этого ко мне обращаются уже как к актрисе.

Артисты любят говорить, что сцена для них - дом родной...

Театр - это действительно мой родной дом. Здесь люди, с которыми вместе проработали много лет и с которыми, несмотря ни на что, мы не могли не породниться. Хотя раньше, когда я только начинала работать в театре, отношения в театре были лучше, теплее. Но я стараюсь не участвовать ни в каких интригах, все это проходит мимо меня.

Репетировать дома приходится?

Роль ведь не отпускает, идет подспудно. Когда я репетирую дома, то могу убрать всю квартиру. Как Цезарь, делаю сразу несколько дел одновременно.

Много времени уходит на то, чтобы выучить роль?

Дело не в том, сколько уходит на это времени. Главное - роль надо сделать так, чтобы ее принял зритель, поверил тебе, твоей героине.

Интересно узнать, поет ли Лилия Амарфий дома? Не репетируя, а просто для себя?

Ну конечно, пою. В нашем доме всегда слышались песни. Мама очень хорошо пела, у отца тоже был абсолютный слух, хотя к искусству они отношения не имели. И я с детства, сколько себя помню, пела и танцевала. Школьницей выступала во Дворце культуры в эстрадном коллективе. Так что естественно, что пою дома, только, к сожалению, удается это нечасто.

Как муж смотрит на вашу профессию?

Муж из театральной семьи, сам бывший артист, поэтому к моей профессии относится нормально.

Отец вашего мужа - известный актер театра и кино Юрий Яковлев. Он часто приходит к вам в гости?

Мы встречаемся, но нечасто. Праздники обычно отмечаем вместе со свекровью - Екатериной Райкиной, бывшей женой Юрия Яковлева. Когда бывает свободное время, приезжаем к Алешиной маме на дачу. Жаль, правда, что это редко случается.

А с братом и сестрой Алексея вы дружите?

У нас очень хорошие отношения с Аленой - актрисой театра Сатиры. Это замечательный человек, мне она очень дорога. У Алены растет чудесная девочка - такая красавица, умница, очень талантливая.

На земле есть место, которое наиболее вам подходит для отдыха, восстановления сил, энергии?

В моей жизни было несколько случаев, когда приезжала в совершенно незнакомое мне место, и у меня возникало впечатление, что я там прежде бывала. Я могла даже сказать, где что находится. Вот в этих местах я чувствовала себя очень комфортно, там мне было по-настоящему хорошо.

Тогда такой вопрос: были ли в вашей жизни какие-то пророческие предсказания?

Дело в том, что я сама могу предсказать какие-то вещи, поэтому, возможно, мне так сложно жить. Я вижу ситуацию наперед и, как бы потом ни старалась об этом забыть, все равно сбывается то, что видела накануне.

Как складывалась в театре ваша карьера?

Отнюдь не гладко. Я же с самого начала не соответствовала классическим канонам, и мне пришлось очень многое преодолевать в себе, чтобы стать настоящей актрисой. Конечно, в театре я была всегда востребована, у меня были роли в новых спектаклях. Меня никто не пестовал, но главное - давали работу, давали возможность раскрыться моим способностям.

У вас бывало такое, что вы забывали слова на сцене? Как тогда выходили из положения?

Ой, вот это бывало. Один случай просто потрясающий. Как-то на концерте, посвященном 30-летию Победы, я должна была исполнить песню. Слов, естественно, выучить просто не успела, и мне дали листок с текстом. Когда вышла на сцену и раскрыла его, то увидела, что он... совершенно чистый. А музыка уже играла. И вот я на ходу на эту музыку придумала собственный текст. Никто в зале ничего не заметил, но автор на меня очень обиделся, решив, что я специально взяла слова другого поэта. А сколько происходило смешного! Как-то пела в «Летучей мыши». Моя героиня Адель, изображая из себя баронессу, должна была спеть: «Дарит мне кольцо одно высокое лицо». Я же спела так: «Однажды дарит мне яйцо одно колхозное лицо»... Представляете, что после этого было на сцене? Мои партнеры от смеха не могли продолжать спектакль. В другом спектакле с меня неожиданно, к полному восторгу зала, слетела юбка, которая была мне велика, и я без нее буквально уползла со сцены.

Оперетта наложила на вас свой отпечаток?

Она не могла его не наложить. Когда-то известный актер, основатель нашего театра Григорий Ярон, сказал: «Оперетта - это искусство молодых и тех, кто умеет быть молодым». Артисты нашего театра просто не имеют права стареть!

Сев за руль пьяным, Юрий Яковлев едва не погубил беременную жену

Сев за руль пьяным, Юрий Яковлев едва не погубил беременную жену

В нынешнем году гениальному Аркадию РАЙКИНУ исполнилось бы

100 лет. В преддверии юбилея мы встретились с его дочерью - актрисой Екатериной РАЙКИНОЙ. Она впервые раскрыла интимные секреты отца и рассказала о непростых отношениях со своими знаменитыми мужьями - Юрием ЯКОВЛЕВЫМ и Михаилом ДЕРЖАВИНЫМ.

Екатерина Аркадьевна, вы много лет служили в Театре имени Вахтангова. Но почему часто оказывались невостребованной на сцене?

Такова уж моя судьба. Было обидно и больно, что режиссеры будто не замечают меня. Я плакала, сходила с ума, на нервной почве отнимались ноги. На какое-то время я даже уходила из театра. Но всю жизнь любила родные подмостки, ведь пришла туда еще подростком. Когда мне было 12, в Ленинград приехал на гастроли Вахтанговский театр. В пьесе «Отверженные» Козетту должна была играть московская девочка, но родители не пустили ее в Питер. Через друга нашей семьи Николая Акимова меня пригласили на эту роль. С тех пор я не мыслила себя без театра, актеров, которые позже приняли в свой коллектив.

- В отличие от брата Кости вы никогда не работали с отцом.

Театр, который создал мой папа, скорее был предназначен для одного актера - его самого. Куда уж мне было лезть? Тем более, я постоянно переживала, что отец в этом плане не думает о маме. Она же могла сыграть интересные роли, сама писала блестящие монологи, но постоянно находилась в тени мужа. Добрая, щедрая, сердечная, мудрая, к тому же блестящая актриса, но папа даже не помог ей получить звания. Стеснялся, считал, что неприлично посылать представления в министерство на свою жену. Ей было очень обидно, хотя никогда ничего не высказывала. Быть женой Райкина очень сложно - женщина должна всю себя отдать любимому. Вот мама и отдавала. Они прожили вместе более 50 лет.

Во главе угла - секс

В свое время ходили слухи, что, если бы не родился ваш брат Костя, Аркадий Исаакович ушел бы к другой женщине...

У родителей был замечательный брак, но бабы буквально липли к отцу. Если он уезжал на гастроли без мамы, то дамочки не давали ему прохода. Романы, конечно, у Аркадия Исааковича были, но мама его обожала и не представляла своей жизни без него. Мудрая женщина, она, например, простила отцу отношения с одной актрисой Театра Вахтангова. Причем эта история продолжалась и тогда, когда мама носила под сердцем Костика. Любовница отца была очень красивой в жизни, но талантами не блистала. Злющая такая, с противным голосом, ставила перед собой единственную задачу - «схватить» папу. Мама очень страдала, ей же все доносили.

- Как звали эту женщину?

Я бы не хотела произносить вслух ее имя. При желании вы легко ее можете вычислить. (Наведя справки, я узнала, что любовницей Райкина была актриса Антонина Гунченко . - Я. Г. )

- Как отец с ней познакомился?

Их первая встреча произошла в Москве на каком-то банкете. Не думаю, что папа ее любил. Тут во главе угла стоял секс. Хотя ко мне эта женщина относилась с невероятной нежностью, особенно когда я пришла в театр. Старалась приблизиться, подружиться. Но я держала дистанцию, помня, что она пыталась разрушить нашу семью. В театре мне потом рассказывали, как в свое время эта дама брызгала слюной: «Если бы не этот жиденок - имея в виду родившегося Костю, - он был бы мой!» - имея в виду папу. Представляете, «жиденок»! Как будто папа был другим! Не уверена, что у нее могло получиться увести Аркадия Исааковича, ведь мамина любовь к отцу перевешивала. Ну, царство небесное этой даме, ее уже нет на свете. Кстати, у нее самой была семья: дочь, муж - актер Максим Греков . Он страшно умер: поехал на гастроли в Свердловск, где искупался в озере. В это время там произошел атомный взрыв, который потом скрывали. В результате Греков заболел и быстро скончался.

Цветные сны

- Ваш отец был состоятельным человеком?

Как сказать. Например, он всю жизнь мечтал побывать в Америке, показать там свое искусство. Папу каждый год приглашали американские импресарио, но в органах госбезопасности упорно отвечали, что он на других гастролях или болен. Впрочем, единственный раз ему все-таки позволили выехать в США, но 90 процентов от гонорара забрали в пользу государства. Подобную экспроприацию однажды пытались осуществить и в 1985 году в Болгарии на моих глазах. Папа тогда себя плохо чувствовал, лежал в отеле. Вечером к нему пришел человек из посольства с маленьким сейфом в виде чемоданчика. Выпив чаю, он сказал: «Простите меня, Аркадий Исаакович, вы же знаете, зачем я пришел? Вы посольству должны». На что папа резко ответил, что никому ничего не должен. Получается, первый раз в жизни, когда в СССР уже началась перестройка, отец решился не делиться со страной честно заработанными деньгами. Всю жизнь он получал гроши, постоянно недоплачивали. Потом, когда этот человек из посольства ушел, папа мне об этом подробно рассказал.

- Давайте поговорим о вашем брате Константине. Аркадий Исаакович, по-моему, сына боготворил?

При папиной жизни брат делал большие успехи. Когда вышел фильм «Труффальдино из Бергамо» у нас еще не было цветного телевизора. Костя его купил, поставил и ушел. Вначале шла какая-то скучная передача, папа лег на диван и уснул. Я его разбудила, когда началась картина. «Катя, цветной телевизор - это чудо! - не мог нарадоваться отец. - Представляешь, под него видишь цветные сны». Фильм с Костей ему очень понравился.

- Косте в начале карьеры пришлось нелегко?

Совершенно верно. Таланты папы и Кости разные. Жаль только, что супруга брата, Лена Бутенко , мало играет в театре. Думаю, ей обидно, но Костя, как и папа, придерживается мнения, что неудобно помогать жене. Зато их дочка Полина уже играет в «Сатириконе», хотя до сих пор состоит в штате Театра Станиславского. Костя пытается ее перетянуть к себе, считает, что ей плохо в том театре - портится вкус, приходится подбирать огрызки.

Осколки в волосах

- У родителей был единственный брак. А вы побывали замужем трижды.

Актриса должна уметь любить. Меня это прекрасное чувство не обошло стороной, так что грех жаловаться.

- Все ваши мужья были писаными красавцами. Для вас в мужчине так важна внешность?

Не сказала бы, просто так получилось. Я рано вышла замуж - в 19 лет. Вообще родители всех моих супругов любили. Хотя папа немного ревновал, но это было от сердца.

- Брак с Михаилом Державиным считаете ошибкой юности?

Вовсе нет, я его очень любила. Мы поженились на третьем курсе института, но потом я пришла в театр, увидела Юру Яковлева и потеряла голову. Я никогда не жалела, что ради Юры оставила Мишу. Ведь с Яковлевым у нас родился Леша . В семье сына растет прелестная дочка Лиза, моя внучка.

- Почему сына не назвали Аркадием, в честь дедушки?

Так решил Юра. Предложил назвать Алексеем в честь своего погибшего на войне дяди. У евреев не принято называть в честь живых. Когда сын пошел получать паспорт, он у меня спросил: «Мама, какую национальность писать?» - «Русский», - ответила я. В нашей стране это было очень важно, чтобы не возникало никаких преград.

- Почему вы расстались с Яковлевым?

По примеру своей мамы я могла простить мужу любой недостаток, кроме пьянства. Мой отец совсем не пил, а вот у Юры была такая проблема. Однажды то, что Яковлев выпил и сел за руль, едва не стоило нам жизни. В мае 1961 года, когда была на четвертом месяце беременности, мы ехали из Москвы в Ленинград на гастроли. Я и моя подруга уселись сзади в «Москвиче». Юра утолил жажду пивом и через некоторое время заснул за рулем. В итоге мы оказались в канаве. Спасло, что рядом не было высокой насыпи, навстречу никто не ехал и рядом не стояло никаких столбов. Вылетели из машины вместе с чемоданами. Сзади ехало какое-то авто. Те, кто в нем сидел, увидели нашу аварию и вызвали перевозку трупов. Они и предположить не могли, что мы остались живы. Когда приехала труповозка, вышел мужик в грязном халате и спросил: «Ну и где покойники?» Я, сидя на пригорке, ответила: «Это мы!»

- Ужас!

Когда мы все-таки добрались до Ленинграда, позвонила моя мама и сказала: «Мне приснился страшный сон, что вы погибли в автомобильной катастрофе». Врач, когда я пришла к нему на осмотр, сказал, что произошло чудо. Ведь я была вся в синяках, в волосах застряли мелкие осколки стекла, но все остальное оказалось целым. После аварии мы даже сыграли спектакль, Юра вышел на сцену с трещиной в лопатке. Увы, Яковлев так и не понял, что пьянство мешает нормальной жизни и работе. Мы разошлись, когда нашему ребенку было всего три годика.

Когда уходит любовь, маленький человек это чувствует, и его душу калечит фальшь. Поэтому надо разойтись, но не терять отношений, как это получилось у нас с Юрой. Оба родителя должны понимать, что нельзя лишать ребенка общения ни с мамой, ни с отцом. Лично я пришла к этому не сразу. Бывают обиженные друг на друга родители, в которых играют мерзкие черты - жестокость и желание отомстить. Когда 18-летний Леша уже учился в Щукинском, Юре сказали: «Приди посмотри, у тебя чудесный наследник». И он пришел. И спустя 15 лет после разлуки снова познакомился с сыном, и они заново стали строить отношения.

- Ваш третий муж Владимир Коваль тоже выпивал, как и Яковлев?

С ним все оказалось сложней - не сошлись характерами. Мы играли в одном театре, он прекрасный актер. И до сих пор официально женаты, но уже лет 15 вместе не живем. Хотя нормально общаемся, каждый день созваниваемся. Если нет звонка, начинаю нервничать, ведь возраст уже немолодой.

Взрослый сын

- Ваш сын Алексей Яковлев ушел из актерской профессии?

Да. После Щуки он работал в Театре Ермоловой. Им был доволен главный режиссер Володя Андреев . У Алексея было много интересных ролей. Но потом получилось так, что актеры стали подписывать письма, желая привести в театр Валерия Фокина . За отставку Андреева подписался и Леша. Но когда Фокин пришел, он привел свою команду. Леша сразу покинул театр. И тут появился Саша Пономарев , прелестный человек, талантливый актер и режиссер, и они создали с сыном театр «Чет-нечет», который развалился из-за отсутствия денег. Сейчас сын работает риэлтором.

- С первой женой сына - королевой оперетты Лилией Амарфий, которая недавно скончалась, вы дружили?

Очень! Так жалко, невозможно поверить в ее смерть. Ей было 60 лет, она на 12 лет старше Леши, но меня не волновала их разница в возрасте. Помню, пришла на ее юбилей в Дом актера. Лилия любила театр, свою профессию, прекрасно пела и танцевала, могла бы сделать карьеру на Бродвее. У Амарфий от первого брака остался сын Саша. Леша его воспитывал как родного, ведь своих детей с Лилией у них завести не получилось. Сейчас Александр уже взрослый. У него скоро родится второй ребенок. Если будет девочка, уверена, назовут в честь бабушки - Лилией.